Первый сезон сериала «Цыгане. Улица Шекспира» погружает зрителя в гущу событий, разворачивающихся внутри самобытной и закрытой цыганской общины, вынужденной существовать на стыке вековых устоев и безжалостных реалий современного мегаполиса. В центре повествования — молодой и амбициозный Джонни, чья душа разрывается между безоговорочной преданностью семье, железными законами рода и пылающим внутри огнем, жаждой иной, свободной жизни, где он сможет сам определять свою судьбу. Его личный путь становления, усыпанный терниями сомнений и мучительными нравственными выборами, тесно переплетается с судьбами множества других героев, каждый из которых несет свой крест и борется с личными демонами под пристальным взглядом общины. Здесь кипят нешуточные страсти, рождаются и рушатся союзы, плетутся хитроумные интриги за влияние и власть, а под покровом ночи вершатся сделки, способные перевернуть привычный уклад с ног на голову, где каждое решение имеет свои необратимые последствия, а цена ошибки может оказаться непомерно высока. Яркая, словно праздничный наряд, внешняя сторона жизни с зажигательными танцами, проникновенными песнями и пышными свадьбами маскирует суровую изнанку, полную скрытой борьбы, нищеты, криминальных разборок и постоянного давления со стороны враждебного внешнего мира, не желающего принимать тех, кто отличается. Джонни, пытаясь лавировать между этими двумя полюсами, все глубже погружается в водоворот событий, где сталкиваются лоб в лоб понятия чести и откровенной выгоды, долга перед предками и права на индивидуальное счастье. С каждым шагом ему становится все сложнее сохранять собственную идентичность и не потерять себя, не предать корни, которые питают его силу. Финальные кадры сезона обрушивают на героев и зрителей шквал драматических событий, кардинально меняя расстановку сил и оставляя за собой шлейф неразрешенных вопросов, что создает мощнейшее ощущение ожидания и тревоги, заставляя с нетерпением ждать продолжения этой масштабной саги о вечном поиске себя, тяжести наследия и той цене, которую приходится платить за глоток настоящей свободы.